Читати книгу - "Справа Василя Стуса. Збірка документів з архіву колишнього КДБ УРСР, Вахтанг Теймуразович Кіпіані"

Свидетель (подпись)

(Бадзьо Г. В.)

Допрос произвел и протокол составил

Старший следователь КГБ

Мордовской АССР капитан

Г. Мишин

город Сочи

10 августа 1980 г.

Допрос начат в 9 час. 00 мин.

Окончен в 13 час. 05 мин.

Старший следователь Следственного отдела КГБ УССР майор Селюк с соблюдением требований ст. ст. 72–74, 157, 158, 160 УПК РСФСР допросил в качестве свидетеля

1. Фамилия: Голубенко.

2. Имя: Василий.

3. Отчество: Васильевич.

4. Год рождения: 1943.

5. Место рождения: с. Цыгановка Синельниковского р-на Днепропетровской обл.

6. Национальность и гражданство: украинец, гр-н СССР.

7. Партийность: чл. КПСС.

8. Образование: 10 классов.

9. Род занятий: Магаданская область, Тенькинский район, рудник им. Матросова, проходчик.

10. Постоянное место жительства: Магаданская область, Тенькинский район, пос. Матросова, ул. Центральная, 29, кв. 2.

11. Паспорт или иной документ: I-ФК № 662121 выдан 17.X.78 г. Омчакским отделением милиции ОВД Тенькинского райисполкома Магаданской области.

12. В каких отношениях состоит с обвиняемым: нормальных.

В соответствии с ч. II ст. 158 УПК РСФСР Голубенко В. В. разъяснены обязанности свидетеля, предусмотренные ст. 73 УПК РСФСР, и он предупрежден об ответственности по ст. 182 УК РСФСР за отказ или уклонение от дачи показаний по ст. 181 ч. 2 УК РСФСР за дачу заведомо ложных показаний.

(подпись)

Перед началом допроса свидетель Голубенко Василий Васильевич заявил, что показания желает давать на русском языке, которым владеет свободно, и на поставленные вопросы показал:

В Магаданской области я проживаю с 1971 года. С этого же времени постоянно работаю проходчиком на руднике имени Матросова, расположенном в Тенькинском районе названной области.

В настоящее время нахожусь в отпуске и временно проживаю в городе Сочи, улица Подлесная, 4.

Стуса Василия Семеновича я знаю с весны 1977 года, то есть с того времени, когда он приехал к нам на рудник.

По прибытию в поселок Матросова Стус был поселен в новое благоустроенное общежитие рудника, расположенное в центре поселка, и определен на работу в одну из лучших комплексных бригад, учеником проходчика.

Поработав примерно с месяц, Стус обратился к руководству рудника имени Матросова с просьбой перевести его на более легкую работу. Просьба Стуса была удовлетворена, ему предоставили работу в должности скрепериста, где он только управлял при помощи рычагов скреперной лебедкой при погрузке руды в вагоны.

Первые несколько месяцев Стус ничем особым среди других рабочих рудника, да и участка, на котором мы вместе с ним работали, не выделялся. Я знал его только как вновь поступившего рабочего, даже не подозревал, что он ранее судим и отбывает ссылку. Насколько мне известно, на нашем руднике ссыльных до Стуса не было, как нет их и в настоящее время.

Спустя два-три месяца, после того как Стус начал работать скреперистом на нашем участке, я в одной из бесед с ним, которая состоялась в кругу других рабочих, узнал, что ранее он жил в Киеве, работал в отделе технической информации какого-то министерства. В начале 70-х годов его судили якобы к трем годам лишения свободы, он оскорбительно отозвался о суде и в связи с этим ему определили меру наказания пять лет лишения свободы и три года ссылки. По его словам, осужден он был несправедливо за какую-то написанную им книгу стихов, которая была издана за границей. В той же беседе он рассказывал, что эту книгу он хотел опубликовать в Союзе, но ему предложили доработать некоторые стихи, с чем он не согласился. Рукопись этой книги он давал читать друзьям, и она каким-то образом оказалась за границей.

Со второй половины 1977 года Стус начал вести себя высокомерно по отношению к другим рабочим, стал называть себя политическим ссыльным и открыто высказывать недовольство существующим в нашей стране государственным и общественным строем.

Так, в одной из бесед со мной, которая состоялась у меня с ним наедине в декабре 1977 года на руднике имени Матросова, Стус по своей инициативе начал разговор о правах человека, при этом клеветал на демократическую основу советского строя, заявляя, что советские люди якобы ограничены в своих правах, записанные в Конституции СССР права и свободы граждан являются «фикцией», а людей, выступающих с критическими замечаниями, будто бы преследуют.

При этом он пытался доказать мне, что повинны в этом якобы существующий в нашей стране социалистический строй и руководители нашей партии и правительства. Тут же заявлял, что подлинная демократия существует только в капиталистических странах, таких как США, Канада, ФРГ. Тогда я пытался разубедить его, но он остался при своем мнении и прекратил со мной разговор.

Впоследствии он в моем присутствии воздерживался от подобных высказываний, зная, что я не соглашусь с его мнением, а, наоборот, буду пресекать его. Но однажды, это было также на руднике, в декабре 1978 года, когда наша смена переодевалась в спецодежду, скреперист нашей бригады Стефановский Борис Геннадиевич сказал Стусу, что он в последнее время начал лучше работать и ему могут дать значок «Ударник коммунистического труда». Стус возмутился и с каким-то озлоблением заявил, что «если мне дадут такой значок, то я брошу его в полицейского Шарипова».

Шарипов Рашид Гарифович в то время работал начальником отдела кадров рудника имени Матросова, занимался по линии профкома воспитанием молодежи, проживающей в общежитии, как я считаю, был принципиальным и справедливым человеком.

Я попросил Стуса не оскорблять Шарипова и заметил, что если бы было побольше таких людей, как Шарипов, то в нашей стране быстрее бы построили коммунизм.

Тогда Стус еще более возмутился, обозвал также и меня «полицейским» и, зная,