Читати книгу - "Сироти долі, Olexander Sakal"

         – Так, – відповів Андрій Прокопович.

         – Ах, еще и по-украински разговариваете?

         Андрій кивав головою.

         – Вы знаете про мой гонорар?

         – Який?

         – Восемь тысяч гривен.

         Андрій, закотивши очі, посміхнувся.

         – Це само собою, – мовив він.

         Задоволений такою відповіддю, Максим став читати поему. Його одразу перебив Андрій, забираючи в нього рукопис.

         – Вы что б… делаете? – виявляючи серйозний гнів, спитав Максим.

         – Я прочитаю, – відповів Андрій.

         Максим тоді не став йому перечити.

         А ось які строки прочитав Андрій Прокопович на тих трьох аркушах:

СЕМЬ СМЕРТНЫХ ГРЕХОВ

Семь грехов было дано,

за которых

смерть ручается!

Ибо так,

давно уж Богом

велено!

Первый же из них–

Гордыня.

Она есть враг,

превозносящий душу,

и тело!

Но многим кажется,

что она –

надежда и твердыня.

Хотя на деле –

в душе у них

великая пустыня!

Но далее проходим мы

чрез жадность.

И тут скажу лишь, что трудно описуем,

этот ужас –

денежная властность.

Для таких лишь место –

гнить

в собственном ничтожестве,

и думать о деньгах,

на деле –

о греховной ложности!

Считая,

что всё принадлежит

только тебе,

ты падаешь, друг мой,

куда и надлежит –

в круг ко Плутосу,

где по хороводу,

будешь таскать ты

тяжкий груз,

о других спотыкаясь,

будешь истощаться

от нестерпных мук.

Так сказал

флорентиец

и Господь-громоуст.

Третьей зависть

взошла.

Как же с ней быть,

когда чужая жизнь

собственную превзошла?

Нет, ведь это

серая пустынь,

карающая душу,

из нее

выбраться нельзя!

Это агония,

в которой лишь

желаешь чужого ферзя,

в то время,

как у твоего короля –

последние

сердца биения.

Четвертой идет лень.

Покровительствует она теми,

кто будто

увалень,

лежит, в своем грязном

гареме,

не сумея подняться,

ворчит:

«не хочу!

мне так приятней!».

Так что же,

сиди,

тебя никто и не тянет.

Только потом не зови:

«Приди на помощь!

Приди!»,

ибо бес тебя,

на диване затянет.

Тут же,

пылая,

явился гнев,

выглядевший,

как кровавый лев,

клыки оголяя,

хлестал он кнутом огненным.

Душа, в которой

сидит этот лев,

подобна копью заостренному,

которым кидаются,

протыкая людской

чрев.

У гневной злости –

свой закон,

и нету ему предела.

Так остерегайся же,

человек!

Дабы не попасться на эти удила!

Вдруг,

побежало стадо свиней,

увидевшие кормушки,

пусть даже,

полные дерьма;

они сожрали всё,

до крошки.

Им подобен человек,

чей желудок,

будто мама,

приказывает им:

что есть, куда деваться,

коли теряется рассудок.

Они летят уж придаваться,

тому забвенью,

что не дает

им отвергаться

от их

смысла,

а блюдет –

чтоб мать-желудок

душу никогда не грызла.

И встала же над ними

дама,

чья красота

равнялась бы самой Венере,

если бы не

похоть,

что источала ее сладкая манера,

извивать всё тело,

выдавливая лукавый хохот,

которым завлекала неприкаянных

мужчин,

в свой адский коловорот,

где за страсть, блуд,

и содомию,

на них наложен грешный чин.

Где кнутом карают

душу нетерпимую.

Но не одним мужчинам

в том коловороте

место!

Рожденные от адамово ребра,

кто продал душу и тело,