Читати книгу - "Спустошення"

фундаменте бытия. В том ключе, как ее понимал Шопенгауэр — мир как воля и представление. Воля как принцип, воля как власть над собой и над окружаюшим миром. По моему мнению, такой подрывной дисциплиной, которая способна пробуждать внутреннюю реальность существа, является как раз психоинженерия — это то средство, которое может помочь восстановить связь с Реальностью, а не с изображением. Здесь есть два варианта — либо попытаться успеть проскочить через ушко иголки и создать собственную компанию прежде, чем мир начнет сыпаться, как карточный домик, либо же силовой сценарий.

— Силовой сценарий?

— Должна произойти большая война, после которой те люди, которые уцелеют, смогут начать восстанавливать цивилизацию, но уже в другом ключе. Если ту войну так или иначе инициируют силы, которые заинтересованы в сохранении человека, это пойдет миру только на пользу.

— Вы считаете, что мирный вариант маловероятен?

— Я думаю, здесь стоит вопрос только о том, как сократить длительность войны и истощение в ее результате. А то, что все идет как раз к силовому разрешению вопроса, это вполне очевидно.

— Я понимаю, что кризис неизбежен, — каже Карманов, — и кризис будет глубоким, но у нас есть предположение, что инерцию можно будет смягчить, если попытаться взрывообразно распространить когнитивные подходы к работе с сознанием.

— В таком массовом распространении психотехнологий есть своя опасность, — відповів Гуров. — Общество имеет свой естественный цикл развития, и переход от одной фазы развития к другой тоже происходит естественно, через кризисы и изломы. Но психотехнологии — это опережающие технологи, то есть, технологии, для которых еще нет социального базиса. Японцы даже появление в обществе андроидов расценивают как большой риск социального взрыва, что уж говорить о психотехнологиях, когда появляется огромное количество людей, чьи представления об устройстве мира, о содержании и способностях собственного сознания начинают очень сильно расширяться. Мы и так живем сейчас в быстром мире, когда разные социальные явления очень быстро сменяют друг друга, что говорить о том, если в общество вдруг начнут внедряться психотехнологии. Поэтому, это довольно опасное начинание, — Гуров підтискає губи і переводить погляд з вогню в каміні на Карманова. — Возможно, это прозвучит несколько странно, но проекты подобного рода должны иметь очень тщательно проработанную метафизическу основу. Когда маятники событий начнут по настоящему качать этот мир, нужно будет суметь сохранить правильный фокус, правильную оценку всего происходящего.

— Безусловно. И это конечно же, дело рук не одной и не двух сторон. Это крайне широконаправленное действие, — каже Карманов. — Поэтому мне бы хотелось, Борис, чтобы мы пришли к какому-то общему проектированию. Скажем так, я хочу попытаться вложить некую ощутимую сумму денег в ваш проект, а вы, в свою очередь, могли бы помочь нам в создании базиса для будущей корпорации. Я могу предложить вам сорок пять процентов акций от корпорации «Сома», которую мы создали. Мне хотелось бы, чтобы в «Соме» могли собраться те люди, которые видят перспективу для мира именно в новых технологиях, чтобы эта корпорация стала большой лабораторией, в которой смогут разрабатываться новые технологические решения для мирового производства. Я думаю, разность в подходах, которая у нас есть, может освежить наше общее миропонимание.

— Кгм, безусловно, это интересно... Это то, что мы давно уже пытались организовать в своей сети, — каже Гуров. — К сожалению, все бизнесмены, к которым я обращался с подобной просьбой, готовы были выложить пару тысяч долларов за ужин в ресторане, но не понимали, для чего нужно инвестировать в проекты подобного рода.

— Речь не о нескольких тысячах, Борис. Я хочу, чтобы у нас было долгосрочное партнерство. Нашей целью является создание рыночного продукта уже сейчас, чтобы люди могли покупать его, пользоваться им, чтобы у них уже начинало складываться понимание того, куда мы можем двинуть мир. Существует много технологических инноваций из мира нанотехнологий, из биотехнологий и так далее. Но я хочу, чтобы мы в самые короткие сроки начали создавать абсолютно новый рынок — рынок психотехнологий, в самые сжатые сроки. Если вы действительно говорите, что времени осталось очень мало, я бы хотел, чтобы мы разработали программу экстренного менеджмента. Я вижу свою главную задачу в том, чтобы этот разрыв между будущим которое грядет, и настоящим, был сокращен до минимума. Мне хочется, чтобы тот продукт, который мы будем производить, был понятен для наших пользователей. Пора начать формировать круг людей, мыслящих в другом направлении. Федор сделал экспертную оценку работы вашей организации. По его мнению, самая близкая нам вещь, с которой можно работать уже сейчас, это проект психоинженерных языков, я правильно понимаю?

— Да, это очень весомая часть наших разработок.

— И каковы сейчас ваши реальные результаты?

— На данном этапе исследования находятся в зачаточном состоянии. Та группа, с которой мы работаем сейчас, только-только начинает выходить на тот уровень, который был у нас в девяносто втором.

— Я так понимаю, вы со своими ребятами работаете сейчас на голом энтузиазме и для большинства из них это пока что нечто вроде хобби. Как вы думаете, они готовы были бы отказаться от своей старой работы, если бы мы предложили им рабочие места у нас на постоянной основе? Мы обеспечивали бы их жильем, питанием, помещением и всем необходимым оборудованием.

Очі Гурова зблискують.

— Я все ждал, когда же появится человек, достаточно смелый, чтобы запустить этот взрывной процесс, — сказав він. — В реальности существует некая незаполненность, пустота, в которой можно создавать иное, новое, которое не вытекает из логики предыдущих событий. А это означает, что мы тоже можем попытаться создать тот мир, в котором хотели бы жить, а не тот, который нам навязан. Без сомнения, мы можем разработать интенсивную программу разработок.

Карманов наливає Гурову горілки, а мені вина і сам підіймає бокал з водою:

— Тогда предлагаю тост — за заполнение исторической пустоты!

— Поддерживаю, кгм-кгм, — підіймає келих Гуров. — За новый мир и нового человека.

Я теж, тихий і принишклий в товаристві, де маю тишкувати і мовчати, долучаюся до їхнього цокання бокалами, нічим не видаючи свого затамованого подиху. Від самої ситуації, від промовлених слів, від настрою, який повис у повітрі, дме вітром історії. У мене відчуття, що ця сценка (хоч і не потрапить у підручники) щойно вже стала тим моментом, коли колесо часу робить свій черговий оберт, щоб чавити людство з новою силою.

* * *

Вони сиділи біля каміна ще якийсь час, аж поки офіціанти не принесли десерт — торт «Наполеон». Розмова текла вільно і невимушено, торкаючись історичних тем, обговорюючи