Читати книгу - "Остап Вишня. Невеселе життя, Сергій Анастасійович Гальченко"

ВЫШНЕ, после месячной совместной жизни, МАЛЫШКО дает блестящую характеристику. Он говорит, что «Павло Михайлович чудный человек», что у «Павла Михайловича и зерна неправды нет за душой». По словам МАЛЫШКО, ВЫШНЯ не пил, редко позволял себе стакан водки, чему, правда, способствовало то, что ВЫШНЯ болел.

МАЛЫШКО рассказывает также, что ВЫШНЯ «ведет себя очень выдержанно», очень тактично отвечает на записки, даже, если эти записки носят провокационный характер, никогда не позволяя себе не только антисоветских выпадов, но даже фронды против критики, или литературного руководства. Впрочем, некоторые записки провокационного характера МАЛЫШКО все-таки, по его словам, ВЫШНИ не показал. Например, была записка, адресованная ВЫШНИ на вечере в каком-то ВУЗ’е, в которой говорилось, что вы, дескать Павел Михайлович, по настоящему любите Украину, не так как МАЛЫШКО. Или другая, в которой говорилось в том духе, что вот, вы ругаете националистов, а тут в зале тоже есть такие. МАЛЫШКО говорит, что он так и не понял, что хотела сказать эта записка – была рассчитана на то, чтобы спровоцировать их, или, наоборот, высказывала возмущение присутствием каких-то националистов.

МАЛЫШКО не останавливается на подробном обсуждении этих записок, ограничиваясь замечанием, что «конечно, даже в студенческой среде есть националисты».

Возмущение МАЛЫШКО вызывает, что все харьковские ВУЗ’ы – русские, даже те, которые считаются украинскими, например – педагогический. Преподавание только на русском языке, по словам МАЛЫШКО, «дало уже результат: харьковские студенты, даже разговаривая с нами, говорят только по-русски, а когда ты продолжаешь говорить с ними по-украински, переходят на украинский язык, стесняясь того, что говорят по-украински», МАЛЫШКО возмущается, говоря, что скоро у нас совсем не будет читателя». Он сокрушенно говорит о том, что «Харьков, вообще, совершенно русский город и на улице украинского языка не услышишь». По этому поводу МАЛЫШКО замечает: «Странная политика!» Потом в этом разговоре МАЛЫШКО говорит: «В конце концов получится, что украинскую литературу будет читать только на селе – разве это путь для литературы? И зачем отрыв культуры села от культуры города? Это – вопреки нашей советской политике». Более конкретных выводов МАЛЫШКО не делает, ограничиваясь грустными размышлениями о потере читателя.

Приехав, МАЛЫШКО узнал об исключении из партии критика СИДОРЕНКО и это вызвало его радость и торжество: «Так ему и надо, негодяю, заляпывал грязью литературу, а сам – грязь. Других националистами делал, а сам националист, немецкий холуй. Вот они, спекулянты, на борьбе с национализмом, вот на кого ориентируются СТЕБУНЫ и …СМУЛЬСОНЫ. Надо установить, кто же его нашел и высунул!..» – МАЛЫШКО доказывает, что это «дело рук СТЕБУНА».

С таким же удовольствием МАЛЫШКО рассказывает дошедший до него слух, что, якобы из Узбекистана пришло письмо, в котором доказывается, что роман ЛЕ «Межигирря» – «расистский» и оскорбляющий узбеков. По сведениям МАЛЫШКО, в «Культуре и Жизни» уже написана статья, уничтожающая роман ЛЕ. МАЛЫШКО торжествует, что «наконец-то покажут место этому дураку и бездаре». Впрочем, МАЛЫШКО, в конце концов, приходит к выводу, что «все равно ЛЕ выйдет сухим из воды: по соображениям какой-то высшей политики будет решено ЛЕ не марать и он все равно останется сверху». «Высшую политику», МАЛЫШКО объясняет так: «Нельзя выступать против тех, кто борется с национализмом, даже если это сукины сыны. Вон «Молодость брата» ПЕРВОМАЙСКОГО – дрянь и троцкистская вещь, а попробовал ШЕРЕМЕТ выступить против, так его чуть не уничтожили за то, что он выступает против тех, кто ведет борьбу с националистами».

Непроизвольно, кем-то начатый, зашел разговор о ФОМИНЕ – в связи с воспоминаниями о Ворошиловграде. Кроме МАЛЫШКО /у него на квартире/ присутствовали КУЧЕР и МОКРЕЕВ. На мой вопрос, а как ФОМИН попал к немцам, МАЛЫШКО категорически отбросил версии о том, что ФОМИН попал в окружение, а сказал, что «ФОМИН приехал из Уфы и, кто его знает, может быть, нарочно» – во всяком случае, он «из Ворошиловграда пробрался в Киев и явился прямо к ЛЮБЧЕНКО и арестован был одновременно с ЛЮБЧЕНКО, когда немцы сажали националистов. ЛЮБЧЕНКО повезло, может он и подсунул ФОМИНА, а ФОМИНА расстреляли». МАЛЫШКО резко отрицательно относится к ФОМИНУ, считая, что он не жертва, а хотел к немцам.

Резолюция т. ШЕВКО

МАЛЫШКО что-то уж очень усердно отбеливает Ост. ВЫШНЯ. Не подозревает ли он «СТРЕЛУ» в сотрудничестве с нами.

17. III                 ВОЛОШИН

Донесення агента «Васильев» начальнику відділення 2 відділу 5 управління МДБ УРСР Логіновій

19 березня 1948 р.

Строго секретно

Форма № 6

П. М. ГУБЕНКО (Остап ВЫШНЯ) ведет себя последние 1½—2 месяца исключительно подчеркнуто пассивно. В журнал «Перець», работником которого он является, даже не показывается. Отговаривается тем, что якобы болеет. На самом деле это не так.

17.3.48 г. тов. ХРУЩЕВ, вызвав в ЦК партии большую группу писателей и других деятелей искусств, призвал их к активной работе. Никита Сергеевич специально обращался к ГУБЕНКО – мол талантливый Вы человек, а о сегодняшних героических делах колхозников ничего не пишете. А если и напишете, не совсем удачно. Это потому, что сегодняшнего колхозного села не знаете.

ГУБЕНКО молчал все совещание. А теперь снова отмалчивается, ничего не написал. Когда его специально вызвали на работу, чтобы все же вытянуть, хоть что либо для журнала, опять ответил – болен и не явился.

Донесення агента «Полевая» начальнику відділення 2 відділу 5 управління МДБ УРСР Шевку та оперуповноваженому Меланченко

1 квітня 1948 р.

Строго секретно

Форма № 6

30. III. с. г. я навестила семью О. ВЫШНИ. Павел Михайлович, крайне нервничал по причине бесконечных вызовов людей, с просьбой помочь через газету по разным вопросам; «абсолютно не дают работать» жаловался он.

Позже пришел родственник, остановившийся у ВЫШНИ из Харькова, Митя. Из разговора было известно, что Митя зав. облоно из Харькова и приехал на съезд с докладом. Митя говорил, что на одном из секретных совещаний была дана установка относительно критических выступлений против писателей. Критика проводится с целью дать правильную установку на идеологическом фронте, а не отнюдь для того, чтобы в любом из данных случаев каждый считал своим долгом поднимать ненужный шум.

«Да, – засмеялся Павло Михайлович, – у нас смертная казнь отменена, – а дают 25 лет вместо этого». Эта реплика звучала иронически. Настроение выравнялось и Павло Михайлович тепло простился со мной, приглашая заходить.

Донесення агента «Васильев» начальнику відділення 2 відділу 5 управління МДБ УРСР Логіновій

2 квітня 1948 р.

Строго секретно

После длительного перерыва и