Читати книгу - "Остап Вишня. Невеселе життя, Сергій Анастасійович Гальченко"

Послала тебе из Курска ноты «Запорожця за Дунаем», а в средине нот вложила гребешок для «тої волосини, що ще воша не одкусила». Думаю, что получишь эти ноты, потому что читала в «Правде» о регулярном сообщении между Котласом и Сыктывкаром на аэропланах. Если это факт, то и письма теперь должны более регулярно прибывать. Кажется в Усть-Выми есть аэродром и там аэропланы делают посадку. Рада, что наконец-то добралась к тебе посылка с колбасою и ботинками. Интересно, как они тебе, не жмут ли? И в каком состоянии прибыли продукты? Ты мне, пожалуйста, напиши об этом. Думаю что и остальные посылки прибудут тоже, а вот из яблок, наверное, прибудет мармелад такой, как «у цебрі на метеорологічній станції. Ох і сміялася ж я…»

Как у Вас там прошло свято Ухтпечэкспедиции? Ты мне напиши обо всем. «Дуже мене цікавить все», что у вас там происходит, значительно больше, чем здешняя жизнь. Мой родной мальчик! Как я соскучилась по тебе… Не знаю, что буду делать дальше, денег у меня очень мало и нужно загнать рояль. Письма от Анатолия Ильича не дождалась в Курске и схожу к нему теперь.

Решила, что ничего людям не нужно, кроме самого необходимого, и поэтому решила все продавать. Можно без всего жить и всякие вещи – это только обуза, связывающая руки.

Пойду сегодня к Вячульке; он с бабой ко мне замечательно относятся, и малый меня любит, а Мурку всегда встречает замечательно и рад бесконечно. Бабка благословляла меня без конца и говорила, что не ожидала от чужого человека такого участия и помощи (материальной). А я ей ответила, что твой ребенок и мой для меня одинаково близки и дороги. У Вячка очень много твоих привычек и, хотя он как будто и не похож на тебя, но временами как-то так сядет да задумается, что я просто вижу тебя перед собой. А вообще он хороший хлопчик, а баба безумно его любит и на все жертвы идет ради него. За это я ее люблю, и она мне близка. Как может быть не странно, но у меня с бабой много общих взглядов. Принимают меня очень радостно и приветливо.

Напишу в Курск Марии Ивановне, что Володя есть, в порядке, хотя она получила от него два письма и телеграмму. Собираемся вместе ехать в гости летом.

Жить с этой женщиной вместе – мука. Из меня делали усердно прислугу и бесконечно чем-то обязанную. Но я вырвалась в Харьков и, если не устроюсь в драму курскую, то поеду в Белгород и перекручусь до весны, а, кроме того, мне ближе и легче приезжать к Муркетке. Она так скучает без меня, а я без нее – ужас!

Бедная… ее «трохи не заїли воші», и если бы еще немного я побыла в Курске, то от дочки осталось бы одно воспоминание. Так что сегодня все утро было мамаево побоище и дочка будет спать спокойно.

Постараюсь скорее увидать Липу и передать ей, как телеграф иногда может перепугать чоловіка. Я тебе писала уж из Курска, как твою телеграмму ко мне перекрутили и это очень часто бывает, а фамилия моя была такая «Мяслоченко», и если бы не спросила барышня откуда жду телеграмму, то я бы ее не получила. Очень рада за свою сестру в Ташкенте, но до сих пор ничего ни от нее, ни от ее мужа. А мне очень хочется что-нибудь получить от них. Значит все обстоятельства вместе помогли делу окончиться благополучно. Очень рада, но не понимаю почему ничего не пишут.

А так живу, как и раньше, и никак не могу понять, почему я не могу никак устроиться в жизни, вообще отказ в переезде к тебе меня подкосил совсем, потому что я всюду опоздала на службу по своей специальности, а счетоводом или секретарем можно пристроиться, но я в математике никак не храбра. Ну, жду от тебя хороших вестей и желаю тебе в новом году всего хорошего, чтобы нам его провести вместе и 36 год уже вместе встречать.

Спасибо за поздравления с моими личными праздниками и за все то хорошее, что ты мне желаешь. Спасибо, роднулька! Ты единственный, желающий мне добра искренне. Как я провела эти дни, я уже тебе писала; день рождения я и сама пропустила и вспомнила о нем позже, а в день именин ехала в Курск. Да разве теперь можно об этом думать, когда не можешь себе места найти и мотаешься по свету. Пускай уж потом, когда будем вместе, тогда для меня каждый день будут именины. Так и будем каждое утро поздравлять друг друга с именинами, правда?! Пускай хотя бы и на один день пустили меня к тебе – я и тому буду щаслива…

Так уже я по тебе соскучилась… ой как!

И такие все слова старые, избитые и неподходящие для того чувства, что есть во мне и которое все к тебе стремится.

Целую тебя бесконечно много и тепло, и будьте так любезны сниться мне как можно частіше – мої хороші, любі… Всі тебе вітають, а дітвора цілує і любить. Родичів не бачу твоїх і не хочу бачити, хай їм грець. Цілую. Варя твоя.

Лист Маслюченко В. О. до Остапа Вишні

7 січня 1935 р.

Харків 7.І.35 г.

Дорогой мой!

Збиралася йти на пошту і заглянула в ящичок на воротях і аж підскочила. Фу, полегшало трохи.

Хоч видко, що десь не все я одержала, бо після курської кореспонденції і листівочки не було аж до сьогодні. Сьогодні одержала від мого синочка писане від 17-го і трохи спокійніша стала.

А все ж багато мені незрозумілого, з ким моє сонечко говорило, бо багато незнайомих прізвищ. Треба було б ще раз написати, щоб я була більше в курсі справ.

Мене цікавить, як пройшло свято і де Я[ків] М[ойсейович] тепер, а про це нічого й досі немає від тебе. Я гніваюсь страшенно, що ти мені не дуже то й пишеш. Хіба так можна?

Мені таки прийдеться їхати в Білгород, бо тітка боїться власної тіні і вже мені без натяків, а просто сказала, щоб я десь улаштувалася.

Це трапилося сьогодні і я трохи розгубилася, а проте і заспокоїлася твоїм про мене клопотанням. І зараз мені аж легко стало. Ох, швидше б уже їхати. Так все остобісіло. Цілую тебе, рідненький, і дякую безкінечно, що заспокоїв мене і підтримав надію.

Сумую без тебе. Під сьогодні